Дом подруги - Страница 94

— В общем-то, возражаю, но дело того стоит, — кивнул Вильям. Потом схватил костыли и заковылял во двор.

У Роберта отвисла челюсть. Чувствовалось, что он страшно разочарован.

— Мне казалось, он обрадуется…

— Конечно, он обрадовался, — вступилась я. — Обрадовался даже больше, чем ты можешь себе вообразить. Он очень переживал, только не хотел этого показывать. Вильяму очень хочется научиться держать свои чувства в узде.

— Похоже, ты лучше знаешь наших детей, чем мы сами, — вздохнул он, катая по столу мою ручку.

Я со стыдом была вынуждена признаться себе, что слова «наши» и «мы» заставили меня поморщиться.

— Именно потому, что они не мои, я и могу видеть их такими, какие они есть, с достоинствами и недостатками.

— По-моему, пора тебе завести собственных детей, — с улыбкой продолжал Роберт. — Из тебя получится замечательная мать.

Я почувствовала, как у меня задрожала нижняя губа — как у обиженного ребенка. Спокойствие, с которым он говорил о подобных вещах, заставило меня вздрогнуть от боли. Казалось, речь идет о каком-то неодушевленном предмете.

— Дорогая… — Его рука легла на мою, и я почувствовала горячее пожатие его пальцев. — Прости, я совсем не имел в виду… Господи, да как у меня язык повернулся?! Идиот! Я люблю тебя! О нет, какая мука! Если бы я знал, что делать!

Услышав, как скрипнула дверь, я поспешно загремела крышкой чайника, незаметно смахнув с ресниц слезы.

— Вильяма приняли в Чалдикоттс, — услышала я голос Роберта.

— О, чудесно! Какое облегчение! Милый мальчик! — причитала Мин. — А где он сам?

— Вышел во двор.

— Пойду отыщу его.

Она выбежала за дверь.

— Я причинил тебе боль… сделал тебя несчастной, — пробормотал Роберт. — Прости меня. Может, тебе станет легче, если я скажу, что так же несчастен, как и ты.

— Да. — Подойдя к двери, я открыла ее и свистнула Хэм. — Да. Мне уже намного легче. Если что и могло доставить мне радость, так только это. Извини, пойду-ка я погуляю. Одна.

Все следующие дни были до предела заполнены повседневными хлопотами. У меня просто не было времени чувствовать себя несчастной. Первым делом мы с Мин взяли детей и вместе с ними съездили в школьный магазин в Чалдикоттсе, просадив там кучу денег на школьную форму. Вечер этого дня и весь следующий ушли на то, чтобы вышить бесчисленные метки. Мы занимались этим до тех пор, пока у нас не заломило глаза. Но стоило нам зажмуриться, как имя Вильям Р. Вестон вспыхивало у нас перед глазами. После этого пришлось съездить в Уинкли — купить непромокаемый мешочек для губки, халат, несколько пижам, тапочки, полотенца, нижнее белье и носки.

Наконец с этим было покончено, и я, облегченно вздохнув, принялась закупать продукты для званого вечера, который должен был состояться через два дня. Естественно, я попыталась привлечь к этому Мин, но она решительно отказалась, мотивировав это тем, что я куда лучше знаю, что нам может понадобиться. Роберт же вообще не проявил к этому ни малейшего интереса, подчеркнуто держась в стороне. Поэтому я прямо с утра отправилась в Уинкли и накупила целую груду коробок со свежими фруктами и овощами. В тот же день вечером я сделала ветчину персиль, отварила лососину и запекла в духовке огромный кусок говядины. Потом испекла три торта с персиками и миндалем, три пирога и гору меренг. Мин, с энтузиазмом взявшись мне помогать, перечистила кучу картошки, после чего бросилась пересчитывать вилки, ножи и тарелки. Миссис Баттер мыла бокалы, соусники, кофейные чашки, а покончив с этим, взялась гладить салфетки. Элли, вернувшись из школы около четырех, нашла нас в библиотеке, куда мы укрылись выпить по бокалу шампанского.

— Это уже становится нездоровой привычкой, — заявила Мин. — Как прошел день, дорогая? Надеюсь, удачно?

— В общем… да, — Элли как-то неуверенно кивнула, словно до сих пор не могла прийти в себя — Все в один голос удивлялись, как я похудела и какая у меня потрясающая стрижка. А Полли Саксби спросила, где я купила такие туфли, так они ей понравились. Сказала, что непременно купит себе такие же. Но, самое главное, Патриция Уигэн попросила Аннету Дру поменяться со мной местами, поскольку ей хочется сидеть со мной за одной партой! Знаешь, мамочка, у Патриции такие светлые кудряшки, а на зубах — скобки. И она очень хорошенькая!

Тут зазвонил телефон. Я сказала, что подойду.

— Это Френсис Бенсон. — Наступила короткая пауза. — Мать Джеральда.

— О… миссис Бенсон. — Я мучительно гадала, что сказать. — Это Диана Фэйрфакс. Наверное, вы хотите поговорить с Робертом?

Я бросилась искать Роберта. Разговор длился долго. В конце концов он вернулся на кухню, зевнул и с усталым видом сказал, что мать Джеральда пригласила его в субботу вечером приехать к ней в Хэмпсток, и он согласился.

— Ой, но ведь в субботу же у нас званый вечер! — всполошилась Мин.

«И мой последний вечер в Вестон-холле», — подумала я про себя. Но предпочла промолчать.

На следующий день, накануне торжества, я взялась украшать дом к празднику. Белые скатерти, сверкающий хрусталь и масса ароматных цветов немного разогнали унылый сумрак столовой. Оставалось еще украсить ветками и плющом деревянные потолочины. Поскольку столовая была самой большой комнатой в доме, я рассчитывала, что мы вначале поднимемся сюда, чтобы выпить по коктейлю. Мне безумно хотелось воссоздать сказочную атмосферу волшебного леса, а для этой цели лиственный шатер подходил лучше всего. Будь сейчас сочельник, я бы развесила между ветвей гирлянды фонариков, но на дворе стоял май. Поэтому, слегка остудив свое разгулявшееся воображение, я решила ограничиться охапками орешника, цветущего боярышника и бука.